August 20th, 2012

Сегодня я расскажу немного про религию в Абхазии, точнее не про саму религию, а про некоторые места, ради которых эту республику посещают не только тысячи туристов, но и многочисленные паломники. Конечно же, это, прежде всего, келья Симона Кананита, одного из апостолов Христа, которые, по некоторым данным, подвизался и принял мученическую смерть именно тут. Так же это - место, где был убит и погребен в 308 году святой мученик Василиск . Однако не стоит думать, что Абхазия - чисто православная страна, тут, как и везде, есть и протестанты, и католики,и мусульмане, и иудеи, и приверженцы своеобразной абхазской религии. Вот именно про последнюю я тоже хотел бы рассказать, так как меня этот вопрос очень сильно заинтересовал. То же такое - эта абхазская религия? Эта своеобразная дохристианская религия, которой так или иначе привержены около половины населения страны. Ниже я расскажу про это подробнее и покажу два из семи абхазских святилищ.

Ну а пока вернемся в Новые Афон, куда мы поехали ранним утром из Сухуми - благо автобусы ходят регулярно, а проезд стоит всего 50 рублей. Перевалив через небольшую горку с видом на Верещагинский холм, спустившись по "тещиному языку", мы оказались в Новом Афоне. Кстати, если спросить меня - то именно этот небольшой городок является идеальным для базового лагеря в Абхазии - он находится прям посередине приморской трассы и около него расположено огромное количество достопримечательностей: пещера, келья Симона Кананита, монастырь, крепость Анакопия. Отсюда же как то удобнее ездить в Пицунду, Лыхны, Гагру, Рицу. Это, конечно же, субъективное мнение, но если ваша цель - именно централизованные экскурсии, то мне кажется Новый Афон - идеальное место. Хотя Сухуми выигрывает бОльшим количеством турфирм и более приятной заброской в Восточную Абхазию.
В Новом Афоне я был много раз, а вам расскажу про него и, наконец-то, нормально отснятую Новоафонскую пещеру, в следующий раз. Если вы выйдите из пещеры и пойдете вниз к остановке, то смотрите указатель на келью - потом будет небольшой тоннель к горе и вот она - тропа в предполагаемому месту гибели святого. Вход стоит 50 рублей. Несмотря на то, что были мы там не в выходной, не говоря уже о туристах, вдоль речки сидело очень много местных, которые, как я понял, тоже очень любят это место за прохладу и красоту.

Дорога тут одна - аккуратно уложенная камнями тропинка. Первым интересным местом является так называемый "наскальный след стопы Симона Кананита". Представляет он из себя большой валун, на котором якобы остался след святого. На нем верующие ставят свечки, целуют этот след или просто касаются его.

Вот и сам след.

Пройдя метров 50 вверх по речке, вы увидите небольшую плотину, возведенную здесь в 1908 году, и заводь, образованную сразу за ней - это место, где принято купаться, ну или просто умыться, так как не все могут окунуться в эту, на самом деле, ледяную воду. Не подумайте, что я мерзляк - вода здесь ледяная, так как это не просто горная речка, а подземная река, и практически в этом месте она выходит наружу - просто не успевает хоть немного прогреться.

Окунуться тут надо, как я понял, перекрестившись три раза.

Немногим выше плотины надо спуститься в самой реке и идти по её руслу

Вскоре появится вот крест - это место, где убили апостола.

Ну и немного слов про самого Кананита и место его убиения. Как видно на картине Караваджо, он изображен с пилой, и это не просто так - убит он был именно с её помощью, то есть был заживо распилен. Сведений о его жизни сохранилось крейне мало, поэтому точное место смерти до сих пор не ясно. В письменных источниках указано, что смерть он принял где-то на Черноморском побережье Кавказа, а похоронен в Никопсии. Раньше долгое время ученые считали, что Никопсия - это Новый Афон, именно поэтому в конце 19 века монахи основали тут монастырь. Однако сейчас перевешивает версия о том, что Никопсия существовала когда-то на территории поселка Новомихайловский, что в Туапсинском районе. То есть, по данным ученых, убит Симон был скорее всего не тут, однако то, что он жил в этих местах не подвергается никаким сомнениям.

Около этот самого креста, который обозначает место смерти Симона Кананита, на камнях можно видеть многочисленные ярко-красные жилки - следы крови святого.

Дальше тропинка начинает постепенно вести в гору, и через какое-то время превращается в ступеньки. Посередине подъема находится небольшая пещера, в которой в этом году я первый раз увидел кованную дверь, закрывающее какое-то помещение. Раньше всего этого не было - может быть тут поселился какой-то отшельник (в столь туристическом месте)?

Перед этой дверью тоже ставят свечки, но сама пещера находится ещё выше

А вот и сама пещера. Говорят, что апостол попадал в неё по веревкам через отверстие в потолке помещения

Внутри все увешано иконами и свечами

Верить ли тому, что на самом деле тут жил и проповедовал один из апостолов Иисуса? Вполне вероятно, что это было так, но вот поклонение камням с якобы следами и кровью - это по-моему перебор...
Ну вот и все, нам остается спустить и сесть на автобус, чтоб проехать до города Гудаута, где надо пересесть на автобус до самого большого села Абхазии - Лыхны. Лыхны когда-то было столицей так называемой Бзыбской Абхазии. Именно здесь проживали влиятельные князья Чачба, от которых до нас дошли развалины дворца и летней резиденции 10 века. Так же на окраине села находится церковь 11 века с фресками и захоронением Георгия Чачба-Шервашидзе, при котором Абхазия вошла в состав Российской империи. Сейчас от былой славы особенного ничего не осталось

Около церкви восстанавливается школа

А из старых парт собраны ларьки с сувенирами. Около них развалы всяких безделушек, где продавались в том числе и женские украшения их очень низкопробного серебра, даже не серебра, а какого-то сплава, в который входит серебро. Алёне очень понравился один, 1500 говорит продавщица, настоящее серебро, сами делаем, чеканка. Тут я сделал предположение, что это никакое не серебро - знаете сколько на меня говна было вылито? Да как так? Я что врать буду? Типа как услышал цену, сразу испугался!=) Мужчины, никогда не ведитесь ена такие разговоры - я знаю цену деньгам, потому что зарабатываю их собственными трудом и мозгами, но также я знаю цену настоящему серебру, а не такому шлаку. Итого, намного более привлекательное украшение было куплено в Новом Афоне за 500 рублей, то есть в три раза дешевле!

А вот и церковь.

Около поляны сооружен мемориал погибшим в конфликте 92-93 годов

А вот и разрушенный замок. Но меня интересовали не храм и крепость, а то, что поляна, которая расположена перед ними является одним из святилищ древней абхазской религии. Называется это святилище Лых-Наха .
Вот информация из Вики:

"Согласно исследованиям, проведенным Институтом востоковедения РАН в 1994-1998 годах, по существу большинство абхазов исповедуют свою традиционную религию (абхазский монотеизм), даже если формально считают себя христианами или мусульманами[. Значительная часть опрошенных жителей Абхазии, причисляющих себя к христианам, не признают Иисуса Христа как Сына Божия, не посещают церкви, не причащаются и не соблюдают постов. Абхазы, относящие себя к мусульманам, едят свинину, пьют вино, не делают обрезания и не посещают Мекку. Судя по опросам, практически никто не читает Евангелие или Коран. Все религиозные праздники - христианские, мусульманские и языческие - отмечаются совместно представителями разных религий и сводятся к общему застолью.
Абхазы утверждают, что верят в Единого Бога - Творца всего сущего (Анцва), невидимого и вездесущего. Часть учёных-религиоведов с этим мнением соглашается. Есть даже гипотеза о том, что абхазская религия - уникальный пример изначального монотеизма, древнейшей религии человечества - реликт, доживший до наших дней. Но по факту религия абхазов пантеистическая, так как традиция утверждает, что Анцва имеет бесконечное множество проявлений на земле (то есть он сам Природа), он не является только добрым или только злым - он средоточие обоих понятий.
Проведенное Институтом востоковедения РАН осенью 1997 года анкетирование населения Гагрского и Гудаутского районов свидетельствует о сильном влиянии на современных абхазов традиционной дохристианской религии. Так, в ходе опроса 199 человек или 47,4 % из числа 420 абхазов, назвавших себя христианами, признали, что они сами или их родственники имеют традиционные святилища, либо обращались за помощью к таким святилищам. У остальных этот показатель следующий: 163 или 66,5 % из 245 мусульман, 34 или 47,2 % из 72 затруднившихся определить свою религиозную принадлежность, 27 или 37,5 % из 72 неверующих, 12 или 70,6 % из 17 язычников, 6 или 60 % из 10 приверженцев «абхазской веры», и 7 или 43,8 % из 16 атеистов.
Абхазия, по мнению самих абхазов, - это земля, избранная Богом за её красоту, а народ Абхазии - её доверенный хранитель. Позиции традиционной абхазской религии определённо укрепляются. Абхазия оберегается семью святилищами-аныхами, совокупность которых называется «быжныха» («семь святилищ »). К настоящему времени возобновлена деятельность пяти из них, это - Дыдрыпш-ныха, Лашкендар, Лдзаа-ныха, Лых-ныха и Ылыр-ныха. Шестое святилище Инал-Куба находится в горной долине Псху, населенной ныне русскими. По поводу имени и расположения седьмого святилища у наших абхазских собеседников не было единого мнения, некоторые из опрошенных назвали таковым Бытху - древнее святилище убыхов. Реже в качестве седьмого святилища назывались Лапыр-ныха, Напра-ныха, Геч-ныха и Капба-ныха.
Жрецами - «аныха паю» (в переводе «сыновья святилища») семи главных абхазских святилищ могут служить только представители определенных абхазских жреческих фамилий: Гочуа (Лдзаа-ныха), Харчлаа (Лашкендар) Чичба (Дыдрыпш-ныха), Шакрыл (Лых-ныха) и Шинкуба (Елыр-ныха), Инал-ҟәыба (Авидзба).
3 августа 2012 года в Сухуме на учредительном собрании воссоздан Совет жрецов Абхазии ."

Когда я вышел из храма, пошел спросить у кого-нибудь про ещё одно святилище, самое главное, которое тоже находится в Гудаутском районе - гора Дыдрыпш . Именно тут, как говорят, совершал в 1992 году моление сам Владислав Ардзимба, первый президент Абхазии. На мой вопрос женщина, у которой я спросил про Дыдрыпш, гневно выгнала меня с территории церкви, сказав, что тут не место, чтоб спрашивать про языческие капища. Причем про капища я ничего не говорил - только про гору. То есть на самом деле, многие знают про это место. Но, к сожалению, туда я попасть не успел.
Ну и как это часто бывает, христианские храмы часто ставят на месте древних святилищ, что мы видим и в Лыхны

И в Илори - ещё одном святилище - Елыр-ныха - на его месте сейчас стоит некогда грузинская церковь. Люди говорят, что это невероятно сильное по энергетике место.

Да и вообще, не спроста в древности люди выбирали места для святилищ, а после именно на этих местах христиане воздвигали свои церкви. Мне бы невероятно хотелось поприсутствовать на каком-либо молении, но боюсь это невозможно..
Вот такой небольшой экскурс в древнюю абхазскую религию.

Расположение Восточного побережья Черного моря, на котором исконно жили абхазы, способствовало тому, что их предки были вовлечены не только в этнокультурные и политические процессы, происходившие в древности на Кавказе, Анатолии, Малой Азии и Средиземноморье, но и в религиозную жизнь этих областей. Поэтому главными составляющими религии абхазов являются язычество, христианство и ислам.

Язычество

Самые ранние языческие верования абхазов относятся к периоду существования цивилизации хаттов (III-II тыс. до Р. Х.). Одним из главных богов абхазского языческого пантеона был бог грозы и молнии Афы. С этим божеством связаны и древнейшие культовые сооружения Абхазии – дольмены. Согласно языческому поверью абхазов, убийство человека молнией считалось посещением бога Афы. Тело убитого заворачивали в бычью шкуру и вешали на дерево. В случае смерти знатных людей после «воздушного погребения» совершалось «вторичное погребение» – оставшиеся кости клали в дольмены.

К культу бога Афы, вероятно, восходит и почитание особых святилищ в Абхазии, в которых, по верованию абхазов, бог грозы и молнии являлся иногда в виде клубящегося огня (шаровая молния). Одно из самых почитаемых мест – святилище на горе Дыдрыпшь.

В древности абхазы также почитали владычицу рек и озер богиню «Дзыдзлан». Она выступает в образе коварной и мстительной, но при этом полной очарования русалки. С этой богиней связан и специальный обряд вымаливания дождя, который совершался в некоторых районах Абхазии и в XX веке.

Начиная со времен «Великой греческой колонизации» через города-колонии, основанные греками на территории современной Абхазии, шло и религиозное влияние античной Эллады. У абхазов сохранились сказания о герое Абрскиле, прототипом которого в античной мифологии был Прометей. В народе бытует вера в то, что Абрскил до сих пор находится в недоступной по глубине пещере в селе Члоу.

Христианство

Еще до христианства, под влиянием религиозной традиции халдейской цивилизации, у абхазов уже имелись некоторые представления о едином Боге Анцва (халдейское Ану, «отец всех богов»). Тогда же абхазы ознакомились с основными событиями библейской истории человечества. В абхазском фольклоре сохранились фрагменты повествования о потерянном рае, Всемирном потопе и Вавилонском столпотворении.

В религиозных верованиях абхазов есть и следы ветхозаветной религии, влияние которой шло через еврейскую диаспору, появившуюся на Кавказе с древнейших времен.

Христианство в Абхазию стало проникать с середины I века. Здесь проповедовали трое из двенадцати учеников Христа: Андрей Первозванный, Симон Кананит и Матфий. В начале IV века в Пицунде был создан первый церковный институт в Абхазии – Питиундская епископия, а в 325 году епископ Пицундский Стратофил принял участие на I Вселенском Соборе. В VI веке император Юстиниан Великий завершает процесс христианизации древнеабхазских племен и создает автокефальную Абазскую Епархию во главе с архиепископом Себастопольским (Сухум).

В середине VIII века возникает самостоятельная Абхазская Православная Церковь, которая просуществовала до конца XVIII века. В 1851 году на территории Абхазии, которая входила в состав Российской империи, создается Абхазская епархия. В 1885 году она была переименована в Сухумскую епархию. Сухумская епархия простиралась от Ингура до Анапы и к 1917 году имела 125 церковных общин.

В 1918 году, после оккупации территории Абхазии грузинскими меньшевиками, создается Сухумо-Абхазская епархия непризнанной тогда еще Грузинской Церкви. В 1943 году Русская Церковь признала Сухумо-Абхазскую епархию частью Грузинской Церкви. С 1993 года Сухумо-Абхазская епархия де факто является самостоятельной.

Сегодня на территории Абхазии функционирует 15 православных храмов (из более, чем 150) и два монастыря. В столице Абхазии есть католическая костела, лютеранская кирхи и церковь «евангельских христиан».

Большинство абхазов, проживающих на территории Абхазии и в странах СНГ, исповедуют православие. Главные общенародные христианские праздники в Абхазии: Пасха, Успение, Новый год (по старому стилю).

Ислам

Проникновение ислама на территорию Абхазии началось со времен падения Константинополя и появления на берегах Черного моря турков-сельджуков. В 1454 году турецкий флот приступом берет город Себастополис, который переименовывается в Сухум, и христианство начинает ослабевать.

Во второй половине XVIII века в Стамбул, для решения вопроса престолонаследия, были отправлены трое братьев князей Чачба – Зураб, Сулейман и Ширван. Они приняли ислам и отказались возвращаться на родину, так как править абхазским народом в то время мог только христианин. Абхазы выкрали одного из братьев – Зураба Чачба, крестили его в Илорском храме и объявили правителем Абхазии.

В XIX в. во время Кавказской войны, когда шло противостояние Турции, Персии и России за владение Кавказом, произошел коренной перелом в исламизации кавказских народов, в том числе и абхазов. Османская Турция одним из главных условий своей помощи абхазам и адыгам выдвинула принятие последними ислама. В первой половине XIX в. произошло массовое обращение абхазов в ислам (суннитского толка). На территории Абхазии в этот период было построено до десятка деревянных мечетей.

Сегодня в Абхазии функционируют две мечети. Количество исповедующих ислам в Абхазии, по официальным данным, составляет 1000 человек. Многочисленная абхазская диаспора, проживающая в Турции и других восточных странах, также исповедует ислам.

Главный мусульманский праздник в Абхазии – Баирам-Курбан.

Иеромонах Дорофей (Дбар),кандидат богословских наук,докторант Аристотелевского Университета в Салониках (Греция)

Ислам, возникнув в Аравии в VII веке, на Кавказе появляется уже с VIII в. в связи с арабскими завоеваниями. Непосредственно в Абхазию он начинает проникать, с XVI в. с начала господства здесь султанской Турции. Помимо политико-экономических причин (зависимость от Турции, усиленно внедрявшей магометанство), распространению мусульманства содействовало то обстоятельство, что официальная христианская религия не имела в массе абхазского народа достаточно глубоких корней и поэтому была в основном вытеснена исламом в течение почти трех столетий.

Так было, впрочем, и у северокавказских народов, которые, однако, подвергались гораздо более глубокой исламизации под влиянием, как самой Турции, так и ее вассала - Крымского ханства.

Как указывал акад. Ф. .И. Успенский, "мусульманство имело громадное влияние на судьбу самого православного христианского мира, так как распространилось по тем областям, которые искони были христианскими". Первыми из абхазов магометанство приняли представители высшего сословия - князья и дворяне. Многие из них, особенно члены владетельного дома, экономически и политически тесно были связаны с Турцией. Дети некоторых абхазских феодалов, в том числе и наследники владетельных князей, получали воспитание в столице Оттоманской Порты, где усваивали турецкий язык и обычаи, а также догматы мусульманского вероучения. Так постепенно высшее сословие становилось опорой ислама в Абхазии. В массах же ислам долго не мог укрепиться.

Слова Торнау о том, что "в Медовее только все Маршании и некоторые второстепенные дворянские фамилии исповедуют магометанскую веру; простой народ склоняется к язычеству", могут быть отнесены и к другим частям страны без особых изменений. Турция применяла различные методы - насильственные и мирные - для утверждения своего господства. Прежде всего, всеми мерами насаждалось мусульманство, подавлялось христианство, уничтожались его памятники.

Вместе с тем, широко применялась "политика снабжения" товарами первой необходимости (соль, железо, ткани и др.) в обмен на лес и сельскохозяйственные продукты, а также подкупы, награды, подарки, предоставление разных привилегий лицам, принявшим ислам, и т. д. Сотрудник министерства иностранных дел России де-Скасси писал в 1820 году, что турецкое правительство "подарками, отличиями и ласками убедило князей и вообще верхушку общества принять ислам; в разное время… на скачки собираются князья и молодежь в Анапе и других местах; там присуждаются награды самым отважным и ловким. Обычай Этот, который очень нравится этим (кавказским) народам, соответствует их нравам, служит в высокой степени политике Порты...".

Не внутренним религиозным убеждением, а личной выгодой руководствовались абхазские феодалы, принимая новую веру. При других экономических связях и политической ориентации они так же легко становились вновь христианами, как в свое время сделались мусульманами, тем более, что и у них самих не все христианское успело изгладиться окончательно. Тот же автор указывал, что абхазские "князья, магометане председательствуют на религиозных собраниях христиан и не придерживаются в своих жилищах ни одного предписания Корана, чему я был несколько раз очевидцем" (при этом, однако, утверждение о том, что абхазские князья не придерживались "ни одного предписания Корана" является явным преувеличением).

Турецкая экспансия, а вместе с ней и распространение магометанского учения усиливается в Абхазии с начала XVII в. Частые турецкие вторжения в Абхазию и ее постепенное омусульманивание послужили причиной того, что во второй половине XVII в. резиденция патриарха Абхазии, находившаяся до того в Пицунде, переносится в Гелати, близ Кутаиси. В то же время в Сухуме строятся две мечети. Вплоть до XIX в. в Абхазии везде были рассеяны проповедники Корана.

Абхазский народ вел мужественную борьбу против агрессивной политики турецких захватчиков. Так, например, в своем письме к герцогу Филиппу Бургундскому царь Георгий VIII сообщал об организованной им в 1459 году коалиции для совместной борьбы против турок, "в особенности с теми, которые находятся в Константинополе, ибо они сильно враждуют с христианами". В этом объединении христианских правителей "князь Абхазии Рабиа обещал выступить со своими братьями, вассалами и со всеми своими войсками". В 1733 г. турецкие войска вторглись в Мегрелию и Абхазию. Разрушая все на своем пути, они ворвались в Илори, сожгли церковь, сорвали крышу, уничтожили живопись. Абхазы и их владетель встретили захватчиков враждебно, но вынуждены были принять магометанство и обещать быть верными Турции. Однако в том же году они восстали, уничтожили войско турок и обратили их в бегство..., взяли много добычи, оставили магометанство и вернули себе свою веру.

Абхазия выплачивала Турции "харадж" - подушную подать, которой облагались немусульмане. По свидетельству Шардена, турки и "абхазов обложили данью, но они платили ее недолго, а в настоящее время совсем не платят". При всем том магометанство в Абхазии в целом получило большее распространение, чем в Западной Грузии, хотя по сравнению с Северным Кавказом, исключая, быть может, осетин, оно пустило здесь более слабые корни в массе народа. Что касается крестьян, то они, почти не соблюдали ни одного обряда этой веры. Несомненно, что в течение своего почти трехсотлетнего господства Турции удалось в известной степени навязать абхазскому народу свою веру и в то же время свести к минимуму влияние процветавшего здесь в продолжение целого тысячелетия христианства, для восстановления которого с приходом русских потребовалось, как известно, принимать чрезвычайные меры. Об этом говорят как исторические источники, так и современное религиозное состояние абхазов.

Отрицательное влияние мусульманской религии сказалось также в том, что она не только не противодействовала, а, наоборот, фактически даже поощряла торговлю людьми. Как известно, в продолжение всего периода турецкого господства в Абхазии в больших масштабах происходила варварская торговля пленниками, причем последних заставляли забыть все родное, прививая им преданность мусульманству и турецким обычаям. Как только турки купят невольников-христиан, - сообщает Арк. Ламберта, - они "переодевают их в турецкие костюмы и в знак принятия ложной веры заставляют поднимать указательный палец, а затем вынуждают их отказаться от христианской религии и учат правилам и обрядам турецкой религии".

Главными проводниками ислама в Абхазии являлись турецкие муллы, развернувшие здесь свою проповедническую деятельность. В частности, в период русско-турецких войн XIX в. муллы и другие турецкие агенты, ведя усиленную агитацию против России, распространяли, при содействии своего правительства, всевозможные слухи, чтобы возбудить ненависть к христианам и заставить их переселиться в "райскую" страну - Турцию. Они ходили по абхазским деревням и совращали население в мусульманскую веру, вооружали его против христианства, призывая к священной войне против "гяуров" - неверных, которые, по словам С. Смоленского, находившегося в Абхазии в 1859 году, якобы хотят всех абхазов сделать рабами, брать в солдаты, а волосы на голове стричь.

Влияние мулл и вообще мусульманства не везде было одинаково. В одних абхазских деревнях, обычно в тех, которые прилегали к большим христианским храмам, таким, как Бедийокий, Илорский, Моквинский, Драндский, Пицундский, Лыхненский и др., больше было заметно влияние христианства, а в других, главным образом, в предгорных и горных селениях и обществах (Члоу, Джгерда, Дал, Цебельда, Псху. Аацы, Абгархыку, Ачандара, Дурипш, Куланурхва и др.) преобладание получило мусульманство. В некоторых из них (папример, Абгархыку, Аацы, Куланурхва, Члоу, Джгерда, Дал, Амзара и др.) были построены маленькие деревянные мечети (ацьаама), в которых по пятницам происходили публичные молитвы.

Некоторые феодалы, ревностные в мусульманстве, имели отдельно свои мечети, как, например, Маан Кац, который, по словам старых жителей, выстроил себе молитвенный дом в Гудауте. В этих селениях мусульманство наложило свой отпечаток и на некоторые свадебные и похоронно-поминальные обряды, а также другие стороны народной жизни. Например, в некоторых местах при заключении брака составлялся договор (мекях), определявший материальные взаимоотношения супругов. Встречались также факты двоеженства и даже троеженства. В случаях смерти человека приглашали служителя мусульманского религиозного культа - муллу или ходжу (ахуацьа), который читал молитву (ахапхьара) над покойником в день смерти, а также перед преданием его земле и на поминках (абхазские мусульмане хоронили своих мертвецов в каштановом гробу, без крышки, называемом "атаубыт").

На кладбищах феодальных родов нередко встречались мусульманские надгробия, иногда с эпитафиями. Так, в абхазском государственном музее хранится найденное М. М. Иващенко в 1927 г. близ устья р. Келасур монолитное мраморное мусульманское надгробие на могиле князя Хасанбея Шервашидзе (сына владетеля Келешбея) с отбитой шарообразной чалмой наверху (работы стамбульского мастера), по всему лицу которого высечена религиозного содержания надпись арабским шрифтом. Подобное же надгробие имелось в Латах на могиле дальского князя Баталбея Маршан. Мусульманские эпиграфические памятники встречаются и в других местах Абхазии, главным образом в центральной и северо-западной части страны, хотя в целом ни арабское, ни турецкое письмо не получило здесь большого распространения.

Распространению ислама не препятствовала сложность его предписаний: исповедание веры ("Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед- посланник его"), омовения, ежедневная молитва, пост в месяц Рамазана, запрещение свинины и вина, обрезание, подача милостыни и паломничество в Мекку (хадж), так как далеко не все эти "столпы ислама" выполнялись абхазами. Так, например, никакого ритуального обрезания они не знали (если не считать отдельных лиц, которые все же его выполняли в прошлом), от вина никогда не отказывались, ежедневными пятикратными молитвами (намаз) особенно не утруждали, большого рвения пометить "священную" Мекку не проявляли (некоторые в самой Абхазии "находили частицу" Мекки - отдельные скалы реки, родники, камни, ракушки и др., которым верующие поклонялись).

Основной догмат ислама, выраженный в приведенной выше формуле, также не приобрел особого значения для мусульман Абхазии. Абхазский мусульманин довольно ревностным был только в отношении поста и запрета свинины. Постились многие, ("аурычра", в отличие от христианского "ачгара"). Еще более строго выполнялись правила, запрещающие свинину, Если в настоящее время лишь немногие, главным образом люди старшего поколения, еще придерживаются этого запрета, то раньше действительно многие абхазы, не только мусульмане, но и часть тех, которые были крещены и считались христианами, не ели мяса "нечистого животного". Избегали даже есть в ресторанах, дабы по незнанию "не осквернить себя свининой". Содержание свиней в хозяйстве считалось несовместимым с верой в Аллаха.

Даже деньги, вырученные от продажи домашних, а иногда и диких свиней считались "нечистыми". В результате всего этого к середине XIX века свиноводство в Абхазии пришло в полный упадок, хотя не так давно перед этим оно здесь процветало. Так, 145-летний Мажагв Адлейба в 1930 году рассказывал: "Я помню, когда в Члоу, теперь в мусульманском селе, свиней было больше, чем сейчас кур. Истребление свиней началось, когда Ахан-ипа с кавалерией прошел по Абхазии и когда высадился Омер-паша. Паша был родом абхаз, его фамилия - Гогуа, его украли в детстве и продали туркам, там он получил военное образование". Одним из показателей влияния ислама является и усвоение абхазами, особенно абхазскими князьями и дворянами мусульманских мужских и женских имен с феодальным титулом "бей" или без него (Осман, Хусин, Ебырхам, Махмед, Омар, Махмуд, Мыстафа, Есыф, Мамед, Тариф, Ахмед, Сулейман и многие другие).

Влияние магометанства в семейном и общественном быту не означало ломки старых порядков, привычных обычаев и представлений. Это было сочетание ислама с прежними верованиями. Хотя формально абхазы делились на христиан и магометан, между ними не наблюдалось даже подобия религиозного антагонизма. Иногда члены одной и той же семьи принадлежали к разным религиям, например, муж был мусульманин, а жена христианка. То же самое могло быть и с родными братьями, что, однако, нисколько не мешало их совместной жизни в одном доме. Религиозные праздники - христианские, магометанские или языческие, - справляли все вместе.

Ослабление христианства в одной из первых христианских стран на Кавказе, каковой, несомненно, является Абхазия, было обусловлено целым рядом внутренних социально-экономических и внешнеполитических причин: падение византийской империи - оплота православного христианского мира при одновременном усилении агрессии султанской Турции, феодальная раздробленность и междоусобицы, некоторое "возрождение" общинно-родовых порядков и связанных с ними языческих верований и культов и др. Все это создавало благоприятные условия для постепенного отпадения абхазов от христианской веры, что, в свою очередь, облегчало внедрение среди них учения Магомета.

В основном муллами были турки, они стремились использовать все возможности для достижения определенных политических целей и утверждения своей веры: селились среди абхазов, иногда женились на абхазках, усваивали местный язык и обычаи и т. д. Однако турецким феодалам и купцам с их ассимиляторской политикой и исламом не удалось подавить стремление абхазского народа к самостоятельному национальному существованию, лишить их своего языка и культуры, искоренить язычество, местные народные верования и обычаи, которые были связаны с жизнью народа многочисленными тончайшими нитями.

Вот что писал Е. Вейденбаум в 1908 г. о равнодушии абхазов по отношению к обеим навязанным им официальным религиям: "Большинство абхазов считают себя мусульманами, хотя в округе нет ни одной мечети и не имеется духовенства, если не считать муллами каких-то турецких бродяг. Также равнодушны к вопросам религии в большинстве и те абхазцы, которые признают себя христианами".
Таким образом, проникновение и распространение ислама имело некоторые специфические особенности в Абхазии. Хотя турецкие мусульманские миссионеры вели здесь активную проповедническую деятельность, новая религия находила приверженцев, прежде всего среди господствующего класса, в массе же народа он так и не смог окончательно утвердиться.

Мнения вроде того, что "абхазцы приняли ислам и фанатически преданы этой религии", как писал К. Ф. Ган в. начале ХХ в., являются чрезмерным преувеличением действительного положения вещей. Однако не приходится отрицать и того, что абхазы все же подверглись значительному омусульманиванию. Это объясняется не только ослаблением христианства, но и тем, что ислам, не изменяет классовой структуры и культурно-бытовых особенностей абхазского общества, приспосабливался к местным социальным отношениям и культурному уровню населения.

Слова С. Смоленского о том, что "турки мало и только случайно вмешивались во внутренние дела Абхазии", если не полностью, то в значительной мере соответствовали действительности. Принятие мусульманства абхазами, как правило, носило чисто внешний характер. Местное население очень слабо придерживалось ритуально-обрядовых установлений ислама. Почти все абхазы и после принятия мусульманства продолжали придерживаться своих старых языческих верований, сквозь призму которых воспринималось и само мусульманское учение.

(В тексте использованы материалы работ проф. Г. А. Дзидзария и проф. Ш.Д.Инал-ипа) Статья взята с сайта: http://dpashka.narod.ru

Мусульмане Абхазии. От положения изгоев, к полноценной гражданственности Мусульманский информационно April 18th, 2012

Мусульмане Абхазии. От положения изгоев, к полноценной гражданственности

Факты террора против практикующих мусульман Абхазии не могут оставить нас равнодушными. То, что стало, к сожалению, повседневной реальностью на Северном Кавказе в целом (я имею в виду бесчисленное множество фактов бессудных расправ и похищений мусульманской молодежи в республиках региона- см. сайт «Мемориала») «тихо» и незаметно внедряется и в Абхазии. В чем дело, кто виноват и что делать? Как гражданин России и Абхазии позволю себе некоторые комментарии.

Я помню, как во времена президента Владислава Ардзынба, в Сухуми собирались строить мечеть. Но по разным, объективным и субъективным, причинам строительство все откладывалось. Ардзинба был выдающимся государственным деятелем и считал себя мусульманином. Об этом автору он говорил еще в 1991 г. (в то время, В.Ардзынба был председателем Верховного совета республики), когда мы - делегация Ассамблеи горских народов Кавказа(АГНК)- посетили Абхазию. Это было нелегкое для республики время, когда надо было четко обозначить позицию АГНК в ситуации конфликта с Тбилиси.

В. Ардзынба в равной степени покровительствовал всем религиям, как православию, так и исламу, и наравне с ними - традиционной абхазской вере, которую почему-то многие причисляют, по незнанию, к язычеству. На самом деле - вера абхазцев и соответствующие обряды, скорее сохранившиеся до наших времен древняя форма монотеизма, веры в единого Бога. То, что мы называем язычеством, это результат позднейших трансформаций этой древней формы монотеизма и об этом свидетельствуют археологические и этнологические данные по всему миру. Многие народы прошли через этот этап трансформации (веры в Единого Бога), а у абхазов все это осталось в первозданном виде. Я знаком с соответствующей научной литературой по этой теме; имел долгий разговор с одним из 6 или 7 жрецов в Лыхнах, около священного камня и развалин царской резиденции. Абхазия, одна из немногих стран, где до сих пор сохранились древнее монотеистическое верование. И это, кстати, прекрасно понимал покойный Ардзынба, мудрец, политик и историк в одном лице. Поэтому и вел мудрую политику в том, что касается религии и конфессии.

К сожалению, после смерти Ардзынба, в республике наметилась тенденция к покровительству только одной конфессии (православию), особенно после событий августа 2008 года и признания Россией независимости республики. С течением времени эта тенденция стала усиливаться и государственная власть недвусмысленно демонстрировала: какая конфессия в республике на первых ролях и кому они покровительствуют. В общественное мнение стали внедрят миф об одном из первых апостолов Иисуса Христа(мир Ему), который, якобы, еще в I-м веке нашей эры проповедовал христианство в Абхазии. Любой историк скажет вам, что это ложь. В Абхазии постепенно стало не «модно», некомфортно демонстрировать свою исламскую идентичность. Вопрос о строительстве мечети в Сухуми «благополучно» закрыли; функционирующая там молельная комната вмешает от силы до 100-150 чел. Есть еще молельные комнаты в городах Гудауты и Гагры, но их площадей не хватает для всех молящихся. Тем не менее, число мусульман в Абхазии росло, и не только за счет турецких репатриантов. Возможно, новые власти республики, связанные помощью «православной» России, на вооружение взяли именно такую одностороннюю установку. Для пропаганды «правильной веры» среди студентов и учащихся стали приглашать исключительно православных священнослужителей: в Абхазском университете даже отметился небезызвестный исламофоб и кавказофоб, «профессор» и священник в одном лице «отец» Кураев. Мне однажды, на ток-шоу «Право голоса» (3-й канал ТВ) пришлось с ним «сцепиться», когда он оскорбительно выразился о Северном Кавказе. И этих людей зовут в абхазские вузы для «православного просвещения». От них больше вреда, чем пользы. Когда северокавказские добровольцы пришли на помощь Абхазии, никто не вспоминал о религиозной идентичности; помогали братьям по крови и культуре, а не «православной» или «мусульманской» Абхазии. Помогали, в том числе, и потому что правда и справедливость была на стороне абхазцев. Почему то об этом не хотят вспоминать православные иерархи Абхазии, да и кое-кто во властных коридорах. Разумеется, все это вызывает недовольство, а то и возмущение среди абхазских мусульман, с которыми автор имел не раз и не два беседы.

Но что еще страшнее, так это то, что в республике, за последние годы, наметилось новое явление: отстрел практикующих мусульман и настоящий террор против них. Я не преувеличиваю. Последний трагический случай из этого разряда - убийство ветерана Отечественной войны в Абхазии в 1992-93 г.г. кабардинского добровольца, Арсена Бжикшиева в сентябре 2011 в Сухум. До этого был очень громкий расстрел прямо около Гудаутской «мечети», Пилия Расула и ранение братьев Гицба, Рустама и Рауля (октябрь 2010). За последние 2-3 года таких фактов уже около 6, а может и больше. Все эти факты известны. Ни одно из преступлений не раскрыто, власть делает какие-то беспомощные заявления, а православные иерархи молчат. Очевидно, их это устраивает.

В чем причина такого «разворота» в религиозной политике республики? Я думаю, что сыграли в этом свою негативную роль и российские силовики, которых после войны с Грузией стало очень много в республике. Предполагаю, что опасаясь развития событий по сценарию Северного Кавказа, абхазских (практикующих) мусульман, наиболее активных из них, стали ликвидировать, на «всякий случай», в целях профилактики. Скоро ведь и олимпиада в Сочи. То есть, террор против, якобы, потенциальных экстремистов и террористов. Звучит дико, но это так. «Ноги» у этой политики «растут» из Израиля. Именно тамошние спецслужбы вот уже 60 с лишним лет применяют эту расистскую и бесчеловечную практику в отношении палестинцев (см. авторскую статью в г-те «Завтра» в 2009 под названием «Кавказ не Палестина»). Они, через сионистское лобби, которое очень сильно в России, постарались внедрить эту теорию» и методу контртеррористических операций и в России. Знаю об этом не понаслышке, результаты ужасающие в Дагестане, Ингушетии и КБР; кроме Чечни, там Рамзан Кадыров поставил под свой контроль федеральных силовиков, и правильно сделал. На «удочку» консультантам и «экспертам» из Израиля попались и русские силовики, люди особо не утруждающие себя геополитическими выкладками и рассуждениями: кому выгодно все это, и каковы стратегические последствия для России? Но Абхазия - это не Россия, и не Северный Кавказ, хотя там проживают их этнические и генетические братья. Вот это братство и хотят похоронить новые «друзья» Абхазии, которые не знают Кавказ, и не хотят его знать; им «любо» только её земля, как минимум, а как максимум - пусть перебьют друг друга православные и мусульмане, абхазцы и грузины, грузины и осетины и т.д. и т.пр. Политика древняя как мир: «разделяй и властвуй» называется. Нынче в ходу другой термин - «управляемый хаос» на научной, якобы, основе.

Только так можно как-то объяснить все эти события. Никаких терактов, призывов к насильственному свержению власти в Абхазии не было и, надеюсь, не будет. Мусульмане всего лишь четко и ясно обозначали свою религиозную идентичность. Были попытки приклеить к ним ярлык «ваххабитов», но в ДУМ Абхазии недвусмысленно указали властям, насколько я помню: покажите, к кому из мусульман у вас вопросы, кого вы считаете экстремистом и на каком основании? Ответа внятного нет, и вряд ли будет.

Я считаю, что на сегодняшний день, в Абхазии, в контексте положения мусульман, остро стоят две проблема: первая - нормально исламское просвещение и организация проповедей на высоком уровне; вторая- защита жизни и обеспечение безопасности практикующих мусульман. Думаю, что Совет муфтиев России мог бы помочь в этом. В Абхазии очень сильны симпатии к России, в том числе- и среди абхазских мусульман, включая и турецких репатриантов. Но эти симпатии среди одной части абхазского населения могут легко «испариться», если факты террора против мусульман будут продолжаться. В общественном мнении Абхазии, начиная с 2007 г. (после убийства турецкого абхаза-мусульманина, Роки Гицба и героя Отечественной войны 1992-93 г.г.) эти факты, как правило, связывают с российскими силовиками. Надо, я полагаю, просвещать и сами абхазские власти в том, что касается ислама. Ведь незнание порождает недоверие, а отсюда один шаг до прикрытия беззакония. Нужно поставить под контроль местных властей и российских силовиков, бесконтрольно действующих на территории соседнего государства. Это главная проблема, без решения которой в Абхазии вполне прогнозируем рост отчуждения к России, к своим северокавказским братьям, со всеми вытекающими отсюда последствиями и для России и для Абхазии.

Халидов Деньга - сопредседатель Российского конгресса народов Кавказа, вице-президент Академии геополитических проблем

Размышления по поводу некоторых выводов книги А. Крылова "Религия и традиции абхазов"

М. Квициния, (доцент АГУ, кандидат философских наук)

Со вступлением в новое тысячелетие особенно чувствуется ритм Истории – как местной, так и Всемирной. Перед взором открываются и пройденные дороги народов, цивилизаций, канувших в Лету, и те, которые еще не пройдены, но начертаны в неизвестном будущем. В такой атмосфере Времени особое значение приобретают исследования, своим содержанием направленные в глубь тысячелетий через призму настоящего, с целью сохранения самобытных культур для грядущего.

Исследование доктора исторических наук, сотрудника Института востоковедения РАН А. Крылова "Религия и традиции абхазов (по материалам полевых исследований 1994-2000 гг.)", в 2-х томах (М, 2001 г.) представляет собой объемное изыскание, с использованием богатой этнографической, исторической, лингвистической литературы, что, несомненно, указывает на глубину знаний автора не только местного материала, особенностей уклада жизни, традиций, современного состояния развития абхазского этноса, но и проблемных, неизученных направлений современного кавказоведения. С этой точки зрения особенно ценны логико-аналитические концептуальные построения, данные в работе относительно идентификации религиозного прореликта, сохранившегося у абхазов в поклонении Верховному Богу-Анцэа, с религиями древнейших цивилизаций мира.

Автор последователен и доказательности концепции, что современные абхазы – народ, исповедующий собственную веру – веру в Верховного Бога-Анцэа, своими корнями уходящую в глубь доисторических времен. По мнению ученого, ныне в Абхазии возрождается национальная традиционная религия, этому способствуют и Правительство, и Президент, и Время. Интересна та картина религиозности абхазов, которая выявлена автором в ходе полевых исследований: ныне христианами себя считают 49,3% абхазов, мусульманами – 28,7%, язычниками и верующими в абхазскую веру – 3,2% (в современном обыденном сознании язычество и абхазская вера подменяются в значении традиционной, народной религии).

Кто же абхазы по вере, если они, называя себя христианами или мусульманами, не являются таковыми по сути, как об этом пишет автор вопреки данным им же итогов опроса? может; а этом противоречии есть смысл? Как ни парадоксально, видимо, есть. Вся интрига этого кажущегося казуса в том, что здесь нет четкого разграничения того, что нам оставила История со времен Шумера, может быть, и далее, и того, чем располагает и к чему ведет дорога веры абхазов – к оформлению национально-государственной религии, не имеющей пока собственного названия, или к православному христианству, а может быть, к исламу.

Автор четко определяет традиционную религию как автохтонную, которая сложилась у абхазов и других народов Кавказа в процессе их исторического развития без формообразующего воздействия мировых религий. И то, что в работе, в ее заключительной части в особенности, подчеркивается хаттский след этой религии, ценно и подтверждает теорию прамонотеизма. Автор в этом направлении сделал собственный шаг, весьма дополнив теорию автохтонности абхазов на их земле. К этому пришли Я. Регельсон и И. Хварцкия в работе "Земля Адама". Видимо, увидеть ценное ядро этой работы, интуитивно и логически определенный авторами прамонотеизм абхазов как таковой сегодня весьма сложно (данная концепция только получает оценку в российском религиоведении).

Оценивая все достоинства работы, нельзя не отметить спорные вопросы и несоответствия, истекающие из самого текста и создающие ощущение некоторой недоговоренности, в частности, относительно характеристики современного Бога-Анцэа: во-первых, сегодняшний Бог-Анцэа в сознании абхазов – это не тот чисто Абхазский Анцэа, которому поклонялись протоабхазы в древние времена, история наложила заметный отпечаток в его понимании; во-вторых," современный Бог-Анцэа – это Бог в устах, в словесных высказываниях, формулах легко подменяемый на практике в культовых деяниях Иисусом, Аллахом; в-третьих, современный Бог-Анцэа – неосознанный, внутренний, психогенетический покровитель абхазов, покровитель страны; в-четвертых, реанимирование Бога-Анцэа в первоначальной (доисторической) форме в современной Абхазии представляется невозможным в силу недооформленности самой традиционной религии, отсутствия четкой организации поклонения Анцэа, отсутствия действий всех "аных" и жречества в виде иерархизированной "касты". Общеизвестно, что монотеизм Анцэа предполагает подчинение иных святилищ одному, четкое разграничение функции и положение каждого аныха среди семи аных. Выделение одного аныха, к примеру, только Дыдрыпшь-аныха, и подчинение ему других аных умаляет значение и автохтонность этих аных, нарушает традиции уважения, равнопочитання, соблюдаемые жрецами испокон веков.

В современной ситуации аныха представляет собой устойчивую религиозную единицу в рамках определенной территориальной распространенности и фамильной принадлежности. Аныха не только автономное образование, но и священнодействующее явление, традиционно имеющее силу именно в отведенных ему границах и определенных функциях. Собрание аных обязательно требует централизации одного из них (вспомним неудавшуюся попытку Владимира Крестителя подчинить Перуну остальные божества, имевшие свои святилища).

В исследовании мы читаем: "Мирное сосуществование традиционной религии и православия в прошлом объяснялось прежде всего тем, что духовенство фактически отказалось от борьбы против религии, которая по всем церковным канонам должна считаться языческой". На самом деле историческое нахождение абхазов под идеологическим давлением извне в течение многих столетий сформировало в них веротерпимость по отношению к иным религиозным влияниям (к католицизму – в период генуэзского влияния, к исламу – во время турецкого присутствия, к православному христианству – в виде избирательного отношения}. В силу же исторических причин абхазы не могли стать "чистыми" традиционалистами, христианами или мусульманами. Поэтому неудивительно, что ни во времена Эвлия Челеби (первая треть XVII в.), ни сегодня считающие себя теми или другими мало что знают о содержании Корана или Библии. О религиозном образовании народов в условиях горского феодализма или советского времени не приходится говорить. Несколько поколений оказалось вне национально-религиозных традиций (о положении аных и жречества в Абхазии в советское время автор пишет достаточно убедительно), и сегодня можно отмечать лишь тенденции этнорелигиозного возрождения абхазов. И потому именно в настоящее время в наибольшей степени проявляется синкретность, смешанность элементов различных религий в сознании абхазов – традиционной, христианской, исламской, каждая из которых в меньшей или большей степени влияет на всю совокупность воззрений отдельной личности. Безусловно, эта форма сознания абхазов сложилась как результат влияний исторических событий, явлений на жизнь этноса. Поэтому рассмотрение современных религиозных традиций в отрыве от христианских и исламских идейных ориентиров означает отвержение одной части от целой системы (Анцэа-Иисус-Аллах),

Религиозная традиция всегда являлась и является элементом духовной культуры. Апсуара как этногенетический социальный кодекс жизни всегда превалировал в поведенческой культуре абхазов. Для абхазов, как в прошлом, так и в настоящем, неважно, кто перед ним – мусульманин, христианин, традиционалист и т.д., важнее, какой он человек, можно ли дружить с ним, делиться сокровенным я т. п. Абхаз, по законам апсуара, считает, что каждый имеет право выбора веры, лишь бы эта вера не ограничивала его свободу, не посягала на святое – Апсны (этим объясняется негативное отношение государства к "Свидетелям Иеговы"). Яркий пример примата веротерпимости и соблюдения принципов апсуара мы находим у автора книги, описывающего открытие святилища Ылыр-ныха в июне 1998 г., на котором присутствовали не только традиционные жрецы, но и православные священники. Соблюдение принципа "в чужой монастырь со своим уставом не ходят" относится не только к жрецам, но и православным священникам. Каждая личность, будь то жрец или священник, знает, какое место ему отведено по абхазскому праву на той иди иной церемонии. Здесь преобладает единое понимание того, что религий много. Бог един, и все поклоняются ему. В этом случае нужно говорить о высокой религиозной культуре этноса.

В заключение работы автор определяет положение традиционной религии у абхазов как официально государственной, при этом подчеркивает отсутствие профессиональных священнослужителей в ней в прошлом, что, по его мнению, привело к сохранению наиболее архаичных форм и представлении. Эти суждения вызывают некоторые возражения, так как возрождение национально-религиозных традиций в светском государстве еще не означает придание им статуса государственной религии. Покровительственные шаги абхазского руководства и общества объясняются пониманием ими значимости собственных культурных корней, традиции, уважения к духовному наследию Истории, ведь все, что родное остается родным, оно живет внутри этноса и чувствуется им. Вне сомнения, что проведение молений на уровне фамилий, наличие принципа наследования прав конкретной личности среди культового жречества привели к сохранению архаических первоначальных религиозных представлений.

В Абхазии всегда были сильны по сути демократические традиции отношения к вере, в которых сочетались уважение к собственной и чужой религиям. Поэтому сегодня государство проводит политику в вероисповедном вопросе, основываясь на соблюдении принципа свободы совести. Этот принцип закреплен в государственной символике Абхазии. Известно, что зелено-белое чередование семи полос государственного флага Абхазии является свидетельством веротерпимости абхазов, мирного сосуществования ислама и христианства в сознании И поведенческой культуре этноса.

Сегодня в Абхазии 11 действующих православных церквей и два действующих монастыря. География их протяженности – от Пицунды до Чубурхинджа (Гальский район). Клир составляет 13 человек, шестеро из них представляют абхазское духовенство, один из которых – отец Дорофей (Д. Дбар) – кандидат богословия. Абхазская Православная Церковь, возглавляемая о. Виссарионом, переживает начало процесса духовного возрождения.

Исламизированная часть абхазского населения (в основном – вернувшиеся потомки махаджиров) также имеет возможность удовлетворения своих религиозных потребностей. Строительство мечетей в Сухуме и Гудауте является ярким примером взвешенной политики абхазских властей по данному вопросу. Христианское же сектантство в Абхазии представлено в основном неабхазской частью населения.

Выдающийся немецкий философ Г.В. Ф. Гегель в своем труде "Философия истории" заметил, что "когда мы имеем дело с прошлым и занимаемся далеким от нас миром, духу открывается такое настоящее, которое, являясь собственно деятельностью духа, вознаграждает его за усилия". Действительно, усилия ученого в обогащении этнографического материала по Абхазии сторицей вознаграждены. Многим поколениям будущего эти книги донесут одно из древнейших культурных наследий человечества – религиозные традиции древнего этноса абхазов.